Это был очередной день добровольной ссылки в Форкс. Жизнь Беллы Свон постепенно налаживалась, она уже познакомилась с многими учениками, хоть и предпочитала оставаться неприметной. Но непрестанный дождь ее раздражал. Если солнечном Финиксем, где она жила раньше, дождь лил максимум неделю за весь год, в Форксе максимум неделю было солнечно.
Белле так не хотелось просыпаться этим утром, но домашних дел «по горло». Открыв глаза, потягиваясь под теплым одеялом, девушка отметила, что монотонного стука по крыше не слышно. «Неужели дождь закончился? Интересно, Чарли уже отправилась на рыбалку? Столько всего нужно успеть сделать», подумала она, вставая с кровати. Быстро переодевшись, она собрала вещи, которые нужно было постирать, и спустилась вниз, бросила все стиральную машину, засыпала порошок и выставила нужный режим стирки.
– Так-с, что еще нужно сделать, кроме уборки, – она вышла на кухню. – Что тут у нас?
Заглянув в холодильник, Белла, обнаружила, что продукты уже заканчиваются. Последнюю неделю друг детства Джейкоб частенько заезжал в гости, а у него в последнее время, как заметила Белла, был зверский аппетит. «Пока будет стираться белье, я успею съездить за продуктами», подумала она, натягивая куртку и выходя из дома.
Она открыла дверь и погрузилась в молоко. По другому трудно было назвать то, что окружало ее со всех сторон. Казалось бы, разумнее было бы вернуться, но внутренний голос, как «на зло» молчал. Белла Села в свой пикап и повернула ключ в замке зажигания. Мотор заревел.
«Ну, что со мной может случиться в такой машине? Я же здесь, как в танке», подумала она, пристегиваясь ремнем безопасности.
Медленно она выехала на дорогу. Включила фары, чтобы хоть что-то можно было разглядеть в этом тумане. Видимость была, мягко говоря, никудышняя. В полутора метрах от машины уже ничего не было видно. Но Беллу это даже радовало. По крайней мере, сейчас лес не наступал на нее со всех сторон. Она ехала не так уж и быстро, пыталась напевать себе под нос какую-то незатейливую мелодию, как друг, что-то большое ударилось об машину.
«Что это??? Неужели я кого-то сбила??? Только не это», подумала она. Что произошло, Белла так и не поняла. Но ее машину вынесло на встречную полосу. Тяжелый пикап никак не хотел поддаваться девушке. Выравнивая его, Белла не справилась с управлением, машина полетела в кювет.
– Ой, как больно… – прошипела Белла, ударившись головой об руль. Ее отбросило на сидение благодаря ремням безопасности, и она еще раз ударилась – затылком  о подголовник. В глазах потемнело. Девушка изо всех сил держалась за руль, боясь выпустить его. пальцы холодели, занемевая. Перед глазами поплыли серебристые мушки, волоча за собой черную пелену. Она окутала Беллу Свон, как полчаса назад туман.

Какие-то голоса пробивались к ней, как сквозь пелену, толстое одеяло, под которым она спряталась. Белла Свон никак не могла разобрать, что ей говорят. Она открывала глаза и тут же закрывала, как будто к векам были прицеплены маленькие гирьки.
«Что со мной? Что случилось? Куда меня несут, или я продолжаю ехать с закрытыми глазами?», первые несколько минут она заставляла себя думать, но сил не было даже на это. Безвольно закрыв глаза, она отключилась от внешнего мира. Осталась только она и боль. Боль, которая пронизывала все тело. Болело все: руки, ноги, пальцы на ногах, спина, грудь, голова.
На какое-то мгновение ее из этого плена вырвал знакомый голос. Как он сумел пробиться сквозь пелену? Но Белла, как и раньше ничего не поняла, но пыталась изо всех сил ответить. Ее губы чуть приоткрылись, но слова застряли где-то в горле. Прохлада рук, которые бережно к ней прикасались, так приятно успокаивала сейчас.
Перед глазами порхали то ли птички, то ли бабочки, ей казалось, что она плывет. Ее уносило течением, но голос настойчиво пробивался сквозь весь этот шум в ее голове, возвращая к реальности. Постепенно краски стали меркнуть, превращаясь в большое серое пятно. Когда последний цветовой блик погас, она пришла в себя.
Яркая красная вспышка. Девушка почувствовала, как болит ее тело. Она побоялась открыть глаза, потому что не могла вспомнить, что с ней было.
«Где я? Что случилось? Как я попала сюда? И знать бы вообще, где я?», вопросы один за другим становились в ряд, но ответа на них не было. «Попытайся открыть глаза, узнаешь».
Белла Свон приоткрыла глаза, но ничего не увидела, кроме белого полотна, которое закрывало ее глаза.
«Открыла и что теперь. Я ведь ничего не вижу», подумала она, попыталась пошевелиться. Датчики сразу отреагировали на движение и сразу запищали. Девушка замерла, ожидая, что они замолчат, но положение было настолько неудобным, что ее хватило всего на несколько секунд. Было больно.
Мягкие, но торопливые шаги. Кто-то замер рядом с Беллой. Девушке помогли лечь удобнее.
– Не беспокойтесь, я сейчас позову доктора, – сказал женский голос. А в голове Беллы Свон возник образ Эль Доторе из комедии «Дель Арте». Опять перед ней все заплясало, закружилось в безумном вихре. К Эль Доторе присоединились Арлекин и Пульчинелло.
– Я смогу, я постараюсь не потерять сознание, – больше всего она сейчас боялась почувствовать запах крови и потерять сознание. Судя по повязкам, которые стягивали ее тело, повреждения были серьезными. – Доктор? Значит я в больнице. Вот почему так больно…
Она попыталась расслабится в ожидании своего спасителя.

«Ну, вот, сейчас я узнаю, что произошло?», подумала девушка, больше в данный момент похожая на мумию. «Если бы не этот запах. Такой сладкий. Бееее. Меня сейчас стошнит. Только не это».
Мысль о крови заставила ее немного дернуться, от чего все тело отозвалось болью. Искрами она рассыпалась и впивалась тоненькими иголками, проникая глубоко внутрь. Эта же боль не давала полностью расслабиться. Сколько так будет продолжаться, никто не знал.
Сейчас девушка отметила, что в нее заложены уши, словно ты поднимаешься высоко в горы или, наоборот, опускаешься под воду. От этого создавался гул в голове.
Она почувствовала, как кто-то сел на кровать. Это было сделано осторожно, чтобы не причинить боли. «Это, наверное, доктор. Его же обещали позвать».
Ей было больно шевелится, но она повернула голову в направлении голоса который к ней обращался. «Белла? Интересно, к кому он обращается? Здесь еще кто-то есть?»
– Вы – доктор? – еле слышно произнесла она, отвечая тем самым на вопрос. – Только кто такая Белла? Что вообще произошло и почему я здесь? Когда меня отпустят домой?
«Стоп. Где этот дом? Я…», она напряглась, пытаясь вспомнить, кто она, где живет, но в голове зияла чернотой дыра. «Я ничего не помню».
Девушка уставилась на доктора, лицо которого смутно угадывалось из-под повязки. Вопросов было много, но задать их все сразу все равно не получится.

Из-под повязки невозможно было разглядеть лицо говорившего, но интонации выдавали себя. Девушка почувствовала, что доктор нервничает, точнее, переживает.
– Я... помню,.. – она напрягала все мышцы, чтобы вспомнить. Пыталась из глубин память добыть то, что так тщательно сейчас было сокрыто, но перед ней был только образ дороги. – Я куда-то ехала, а потом был удар. Это все. Потом была чернота. Простите, – она замолчала на несколько невыносимо долгих секунд, словно взвешивала свои слова, – мы знакомы?
Последние слова дались ей с трудом, потому что она не знала сейчас кто она. Голова раскалывалась, словно внутри нее готова была взорваться бомба. Она не в силах была больше терпеть боль.
– Доктор… Простите, я не знаю Вашего имени… Можно мне дать обезболивающее? Очень больно… Больно думать, больно вспоминать. Постойте… Я кого-то или что-то сбила. Удар был слишком сильный. Господи, я убийца…
Последние слова она произнесла очень тихо, почти не слышно. «Я – убийца», эта мысль закружилась в голове в вихре, словно лист, подхваченный осенним ветром. «Убийца, убийца, убийца», все вокруг заплясало. Участилось сердцебиение, кровь побежала по жилам быстрее. Девушку чуть ли не трясло от этого. Осознание совершенной ошибки… Да, она – убийца. Только оставался вопрос: кого она убила?

Она закрыла глаза, попыталась устроится поудобнее, но ее бил озноб. «Значит, я – Белла. Я попала в аварию. И, возможно, я кого-то недавно убила. Как с этим жить. А может, я просто врезалась в дерево. Может я сбила какое-то животное. Хоть бы это был не человек…», подумала она в тот момент, когда в палату кто-то вошел. Теплая рука сжала ее руку. Укол был почти не ощутим, потому что больно было везде. Особенно болела голова. Но от руки медленно по всему тело побежало тепло, доносясь до отдаленных клеточек. Тихие шаги и девушку, наконец, оставили в покое.
«Интересно, у меня же есть родственники, мама, папа, может, даже братья или сестры. Ой, как же они? Кто им сообщит о происшествии? Видимо, доктору придется взять и эту заботу на себя. У меня есть друзья? Интересно…» думала она. Веки тяжелели. Она несколько раз медленно моргнула, словно было трудно открывать глаза. Боль медленно уходила, ее вытесняло тепло. «Хорошо, что я попала именно к этому врачу. Он такой заботливый. И голос у него приятный, молодой. Может, он поможет мне все вспомнить. Интересно, какая сейчас погода за окном? Так тихо сейчас. Закутаться бы в теплое одеяло, сесть на подоконник и читать…»
Она погружалась в сон, хотелось перевернуться на бок, но было больно. Она оставила эти попытки, чтобы боль не возвращалась. Впадала в объятия Морфея. Интересно, что он ей покажет. Может, он даст ответы на волнующие ее вопросы? Может, расскажет о семье. А может, отразит то, что произошло сегодня часом раньше.

Она спала. Вначале это был глубокий кратковременный сон, без картинок. Просто Белла погрузилась в черную пушистую тучку. А потом подсознание стало показывать ей какие-то размытые образы. Человек с усами, который отдалился, а потом вернулся и обнял. На смену ему появилась улыбающаяся женщина. Но все произошло так быстро, что зафиксировать лицо одного или другого было почти невозможным. Дальше была круговерть лиц, имен, дат, но будет ли помнить их Белла, когда проснется, или на смену этому придут новые знания?
Белла немного дернулась во сне, но боли уже почти не было.
«Ее куда-то несло… Когда меня река поволокла лениво, никто не встал к рулю, не бросился к снастям… Машина на дороге. Туман, как молоко. Девушка изо всех сил впивалась пальцами в руль своего пикапа и никак не могла его выровнять. Она знала, что сейчас будет. Знала, что она кого-то собьет, но не могла предотвратить трагедию». Голова металась по подушке, словно отрицая происходящее. «Туман проникает во все щели, которые есть в машине, обволакивает ее, и она ее пристальнее вглядывается в дорогу, припадает еще ниже к рулю. Девушка знала, что еще несколько секунд, и она окажется на встречной полосе. Повернула голову, чтобы разглядеть, кого же она сбила…»
– Нееееееееееееееееееееееееееееееееееет, – она, несмотря на свое состояние, подскочила на кровати. – Нет, нет, нет.
Она расплакалась. Слезы быстро намочили повязки, потекли по щекам, оставляя на коже полосы. Она потянулась к иголке капельницы, которая была введена в вену, и вырвала ее. Раздался писк. Громкий, назойливый. От него зазвенело в ушах.

Она никак не могла понять, что произошло. Голова снова гудела, но как только Белла закрывала глаза, видела дорогу в тумане, лес, наступавший со всех сторон, и чувствовала, как неведомая сила начинала ее переворачивать.
Услышала, как открылась дверь, но шагов слышно не было. «Кто здесь? Что вам надо?» Она уже хотела было закричать, чтобы убирались все прочь, что нечего глазеть на нее, как рядом раздался тихий голос доктора. Простой вопрос поставил ее в тупик. Девушка не знала, как на него отреагировать. Холодные руки вернули ее к действительности.
– Что? – испуганно переспросила она, но не дожидаясь ответа сказала: – Ничего. Нет. Просто сон. Показалось. Наверное. А почему?..
Девушка не закончила фразу. «Почему у него такие холодные руки? Как об этом спросить? Эх, сейчас это так успокаивает. Немного холодно, но приятно. Твердые и сильные. Наверное, он занимается спортом...»
– Я видела во сне людей, разных, таких не похожих. Одни ну очень высоко прыгали, а другие были вполне обычными. Одни улыбались, а другие скалились, словно злорадствовали почему-то. А еще… мне снилась дорога. Я не хочу больше спать. Не могу… Когда меня отпустят домой? Хоть куда-нибудь… – Она тяжело вздохнула. – Доктор, расскажите, что сейчас за окном?
Стараясь дышать глубоко, девушка успокаивалась, она мяла в руках кончик простыни. В животе предательски громко заурчало.