Она нерешительно вытянула перед ним руку, не сразу понимая, к чему все эти вопросы, пока шелк не проскользил, прохладой лаская, обнажая синяк. Его губы нежно касались гематомы, а язык щекотал кожу. Белла закусила губу, чтоб не рассмеяться.
– Позавчера? «Неужели это было позавчера? Я так долго спала? Не удивительно, что Арлин меня переодела», вздохнула. – Укол? Нет… Я не заболела, просто, – она не знала, как сказать Каю о том, что произошло, надеясь, что он и так сам обо всём догадается. Но встретив его испытывающий взгляд, начала оправдываться. – Я… Арлин. Ты только не ругай её за это. Я сама просила. Она набрала у меня кровь. Тебе нужны были силы, а есть ты отказывался, и это первое, что пришло мне в го…
Голос ирландца прозвучал слишком близко и слишком внезапно, девушка вздрогнула, от чего шелковая ткань, скользя, упала с плеча, обнажая спину. Мороз пробежал вдоль позвоночника, но реакция Кая была еще более удивительной: проводя носом по руке, лаская губами кожу, он, казалось, совершенно не замечает ирландца, а тому хватило ума тут же исчезнуть.
Белла не стала нарушать тишину, воцарившуюся в комнате. Она была слишком уставшей, хоть и «отсутствовала» полтора дня. Закрыв глаза, лежала в надежных руках, размышляя о том, что её жизнь вновь переворачивается, меняется, начинает играть новыми красками. Кай, который, по рассказам Карлайла, всегда был жесток, возглавлял карательные отряды и руководил самыми опасными операциями, сейчас предстал в новой ипостаси: он был чуток, осторожен и нежен, словно перед ним был хрупкий цветок, который он стремился сохранить любой ценой.
Волтури замолчал, погрузившись в размышления, и Свон испугалась, что могла его чем-то обидеть или оскорбить, например, своим очередным незнанием какого-то правила, которое нарушила мимо воли. Вздохнула, боясь пошевелиться, а потом стала опять погружаться в дрему, проваливаться в темноту. Она вспомнила видение из своего кошмара, а если быть точнее – финальную его часть: сожжение. Нахмурилась, пытаясь припомнить, подробности, но она никак не могла понять, кого же видела в этом сне: Джаспера или Кая?
Голова заметалась, и Кай тут же отреагировал, прижимая её крепче. Белла лежала у него на груди и прислушивалась, надеясь, что там, глубоко внутри сердце трепещет, но она слышала только своё собственное. Оно ускорилось, заставляя кровь устремиться по венам. Потерлась щекой о нежную ткань сорочки, сдвигая её полы в стороны.
– Не понимаю, – тихо выдохнула она, откидываясь на его руке, чтобы видеть глаза вампира. Раньше их алый оттенок пугал девушку, а сейчас она смотрела в них спокойно и бесстрашно, угадывая вкрапления темно-рубинового, черного. Протянула руку и пальчиками коснулась щеки. Белла не знала даже, как человека сделать счастливым, не то, что бессмертного, разменявшего не одно тысячелетие. Попыталась улыбнуться. И… Задохнулась. Сердце бешено колотилось в груди, по телу побежала дрожь, когда его губы пленили её, а пальцы зарылись в волосы, удерживая девушку, притягивая её к себе. Свон только крепче ухватилась за плечо вампира. Полузакрыв глаза и упираясь затылком в прохладу руки хладного, она лишь только сильнее запрокинула назад голову подставляя горло под укус, однако того все не было. Кожа горла и шеи горела под почти неощущаемыми касаниями прохладно сухих губ. «Ну, вот он и решился выполнять приказ Аро», но эта мысль почему-то не испугала девушку, а, наоборот, обрадовала. Её никчемная жизнь, полная боли и страданий, может сегодня закончится. «Джаспер на это вряд ли бы решился. Джаспер!!!», Белла почувствовала, как её охватывают эмоции, которые она не в силах подчинить. Совесть зашипела, подобно змее, предупреждающей об атаке. «Предала… И чем ты лучше их?» так вот чей голос она слышала в своем кошмаре – голос её собственной совести. «Как ты можешь поступить так с Джаспером, он же тебя… Любит», всхлипнула, и Кай снова начал её баюкать, продолжая исследовать её лицо. Всхлип превратился в стон.
– Праве чего? – она встрепенулась, вспомнив настойчивость Эдварда в попытках «окольцевать» её, вопросительно посмотрела на вампира влажными с поволокой глазами. – Прости. Кай, не надо… Я… Я боюсь. Её шепот был почти не слышным. Она не могла объяснить того, страха, который засел у неё в душе, ведь Эдвард сделал ей предложение накануне боя с Викторией, тогда чуть не погиб Каллен, чуть не погибла Белла, а Джейкоб и Сэт… Свон бил озноб, и Кай отстранился, чтоб не забирать у неё тепло. Она лишь успела запечатлеть короткий поцелуй на его пальцах, в качестве извинений. Слишком короткий, если учесть, что хотелось поцеловать каждый из них, каждую фалангу тонких длинных музыкальных пальцев. Она почувствовала, что пересекла какую-то невидимую грань, которую не следовало переступать.
«Мы любим только раз, и полностью отдаемся своему чувству», мысленно повторила она. «Выходит… Выходит Эдвард, если он любил меня, не сможет быть счастливым, а Джаспер? Он любил Элис, а я стала для него спасательным кругом, когда она исчезла. Почему он не остался тогда в Вольтерре? Но я люблю его. Его… Люблю… Тебя», с каждой секундой, проведенной в объятиях Кая, она всё больше запутывалась в собственных чувствах. Закрыла лицо руками, вздохнула. Ей было стыдно за своё предательство.
– Почему ты молчал всё это время? Почему не появился в моей жизни полгода, пять месяцев назад? Стольких проблем можно было бы избежать. Дети… Это было главной причиной, почему мы расстались с… – осеклась, стоит ли произносить его имя, но решилась, – Эдвардом. Он настаивал на браке, а я не была готова. А еще я устала от того, что моя жизнь всё время подвергалась опасности. Но я, правда, хотела жить. Я пыталась начать всё сначала, уехала. Поступила учиться, но… – она хотела встать, не могла больше сидеть на месте, но его сильные руки лишь крепче сжали её, обездвижив, подчинив себе. Белла только повела плечами, а потом расслабилась.
– Может, отпустишь О Нейла на охоту? – тихо прошептала она, касаясь губами уха Волтури. Меньше всего ей хотелось, чтобы были свидетели такого сложного разговора. – Три года… Два года, отпущенных Аро уже истекли. Я не думаю, что он пойдет на уступки, – вздохнула, но её дыхание поймал Кай, фактически собирая с губ. – Ты знаешь, что… Я просто притягиваю неприятности, и я могу просто не дожить до конца этого срока, – улыбнулась. – Я два года пыталась жить человеческой жизнью, пыталась встречаться… – прикусила себе язык. – В общем, у меня ничего не получилось. Я почему-то интересую только хладных. При чем интересую не как тебя или Джаспера.
Он снова и снова целовал её, легко, ненавязчиво, нежно, а она только вертела головой, пытаясь поймать его губы своими. Ей хотелось еще раз ощутить их сладкий миндальный вкус.
